Государства-участники Пакта договорились о возможности дерогации (правомерного отступления от) обязательств по данному договору в чрезвычайных обстоятельствах, о чем свидетельствует
статья 4.
Если государство принимает
временные меры, обусловленные
экстраординарной насущной необходимостью (например, борьба с условной эпидемией), требующие выхода за рамки допустимых ограничений прав человека, оно
обязано формализовать отступление от своих обязательств. Многие государства, оценив эпидемиологическую обстановку и свои ресурсы, именно так и
поступили в 2020 году: прошли установленную как для Пакта, так и для Конвенции процедуру.
Если бы Беларусь добросовестно относилась к своим международным обязательствам и собралась вводить дополнительные ограничения прав граждан (что в итоге было сделано в ряде сфер), ей следовало
официально уведомить другие государства через посредство Генерального секретаря ООН о своем намерении, включив
перечень положений Пакта, от которых государство планирует отступить, полную информацию о принимаемых мерах и четкое разъяснение причин, побудивших принять эти меры, а также релевантные положения действующего законодательства.
Тем не менее, и дерогация
не является панацеей. Добросовестное соблюдение международных обязательств в области прав человека требует вдумчивого подхода и постоянного баланса существующей угрозы и интересов, защищаемых соответствующим договором. Следовательно, несмотря на то, что право на справедливый суд не входит в перечень прав, отступления от которых недопустимы в любой ситуации, его ограничения в экстраординарных обстоятельствах — ввиду
важности данного права для должной реализации других —
рискуют быть неправомерными.
Из всех государств, объявивших о временной дерогации в рамках своих обязательств по ЕКПЧ, только Эстония
упомянула возможность отступления от отдельных аспектов статьи 6 Конвенции, закрепляющей право на справедливое судебное разбирательство.
При этом эстонские правозащитники
не отмечали проблем с обеспечением справедливости судебных разбирательств в целом и доступом к защитнику в частности, а эстонский
Совет по судебному администрированию подготовил отдельные рекомендации по осуществлению правосудия в условиях эпидемии, включающие перевод, при возможности и в случае необходимости, всех процедур в письменный формат, а коммуникации — в видеоконференции. Промежуток времени, в пределах которого Эстония могла правомерно отступать от своих обязательств, изначально имел
четкие временные рамки и продлился с 12 марта 2020 года по 17 мая 2020 года.
Тем не менее, сама идея отступления от обязанностей обеспечивать справедливые судебные разбирательства даже в чрезвычайных обстоятельствах эпидемии коронавируса представляется экспертам сомнительной: рассуждая о необходимости предоставить причины дерогации от определенных прав и ссылки на ВОЗ в качестве их обоснования, одна исследовательница
отмечает, что государству, представшему перед судом, было бы сложно объяснить целесообразность отступления от обязательств по статье 6 Конвенции для борьбы с эпидемией.