Будем рассматривать это право через призму стандартов, установленных судебной практикой, в частности, приведу два дела Европейского суда по правам человека.
Первое – наиболее прецедентное дело,
«Морис против Франции» 2015 года. Это не значит, что до 2015 года в ЕСПЧ не было дел о свободе слова адвокатов, просто в этом деле практика Европейского суда по правам человека обобщается. Второе – дело Халида Багирова 2020 года. Это дело в отношении Азербайджана, и оно созвучно тем кейсам, которые складываются в Беларуси.
Мы пока откладываем в сторону то, что адвокат – это гражданин, который имеет право на свое личное мнение, а поговорим про адвоката как участника процесса.
Прежде всего, запомним, что ЕСПЧ признает, что свободой выражения мнения защищены высказывания адвоката как в зале суда (то есть процессуальная полемика), так и за его пределами.
Суд констатирует, что вне зала суда тоже может осуществляться защита клиента. Когда адвокат высказывается о деле вне зала суда, в прессе – он /она выступает тоже как защитник. Тут действует и адвокатская тайна, и профессиональная этика. Например, если в зале суда адвокат не может признавать вину клиента, если тот ее отрицает, то и за пределами зала суда адвокат не вправе этого делать. Если на предварительном следствии и в суде есть адвокат обязан сохранять адвокатскую тайну, то и при выступлениях в прессе действует правило о неразглашении адвокатской тайны без согласия клиента, потому что вся информация получена как адвокатом, а не как иным лицо.
При этом Европейский суд говорит, что путем информирования общественности о недостатках, которые могут нанести ущерб судопроизводству и праву на справедливый суд, тоже осуществляется защита. Иногда адвокаты считают, что можно высказываться только в процессе, но никак не в прессе. А Европейский суд стоит на позиции, что, выступая в прессе, адвокат тоже выполняет свою функцию, когда уведомляет общество о нарушениях прав своего клиента. Но это должно осуществляться в пределах и адвокатской тайны, и этики, и взаимоотношений с клиентом.
Высказывания в зале суда тоже покрывается свободой выражения мнений. Здесь у адвоката даже может быть в какой-то мере повышенная защита, потому что то, что адвокат говорит в суде, напрямую влияет на справедливость суда в отношении его клиента, которого он должен защищать, это его прямая обязанность. Все эти компоненты – состязательность, равенство, справедливость, обязанность защищать – предполагают очень открытый и даже резкий – или, как пишется в некоторых переводах, яростный – обмен аргументами между сторонами в процессе. Даже если высказывания резкие и эмоциональные, Европейский суд учитывает, что в процессуальной полемике это допустимо.
В этом ключе, когда адвокат высказывается в отношении функционирования судебной системы публично, даже если уголовное дело еще не завершено, он имеет очень высокую степень защиты свободы выражения мнения. А государство обладает небольшой свободой усмотрения ограничивать эту свободу, потому что свободой слова обеспечивается общественный интерес.
Для того, чтобы существовало доверие к правосудию, общество должно видеть, что адвокат способен эффективно представлять своих клиентов. Адвокат находится в центре правосудия, он – посредник между обществом и судом. Если адвокат свободно работает в суде, не подвергаясь излишним ограничениям, то больше доверия и к правосудию. Если же адвокату не дают выполнять эффективную защиту, применяют к нему санкции за выражение мнения, это подрывает доверие и ко всей системе правосудия, и к адвокатуре, на которую через наказание отдельных адвокатов оказывается негативное, охлаждающее воздействие. Кажется, простые вещи, но они должны пониматься как адвокатами, так и представителями государства.