Сторона истца (Данилевича) указывала на обязанность университета продлить трудовые отношения, так как на дату увольнения Данилевича в БГУ действовал Коллективный договор - это локальный правовой акт, который устанавливает дополнительные гарантии для работников данной организации. Это источник регулирования трудовых отношений (ст. 7 ТК), и БГУ как наниматель обязан соблюдать нормы Коллективного договора в отношениях со своими сотрудниками (ст. 55 ТК).
Коллективным договором (пункт 3.1.9) установлена обязанность БГУ продлевать трудовые отношения с сотрудниками, которые добросовестно работают и не допускают нарушений трудовой дисциплины, до истечения максимального срока действия контракта (то есть до 5 лет). Контракт с Данилевичем был заключён в мае 2019, поэтому по истечении трёх лет этого контракта в мае 2022 указанная в Коллективном договоре гарантия обязывала БГУ продлить с Данилевичем трудовые отношения до истечения пяти лет, то есть до мая 2024. Но эту обязанность БГУ не исполнил, несмотря на то, что Данилевич письменно выразил намерение продлить трудовые отношения.
Суть иска состояла именно в том, что, несмотря на обязанность продолжить трудовые отношения, Данилевич был неправомерно уволен 26 мая вопреки Коллективному договору. А соответственно, должен быть восстановлен на работе в должности доцента.

Как рассказал Дмитрий Лаевский, присутствовавший на всех судебных заседаниях, в отзыве Ответчика на иск не излагались мотивы того, почему БГУ не считал себя обязанным продлевать трудовые отношения с Данилевичем. Позиция ответчика на этот счёт была сформирована лишь на третьем заседании. Состояла позиция в следующем: БГУ заявил, что якобы Коллективный договор на Данилевича не распространялся на момент его увольнения весной 2022, потому что преподаватель осенью 2020 вышел из профсоюза (важно упомянуть, что в первоначальном отзыве на иск Ответчиком не оспаривалось действие Коллективного договора). БГУ при этом ссылался на то, что поскольку в Коллективном договоре говорится, что он заключен между БГУ и работниками, от имени которых выступал профсоюзный комитет, то при прекращении членства в профсоюзе на работника прекращают действовать нормы Коллективного договора. Правовых норм в подкрепление этой “логики” не приводилось.

На такие доводы Ответчика сторона Истца возражала следующим образом: исходя из части 1 ст. 354 ТК профсоюзы лишь осуществляют представительство интересов работников при заключении Коллективного договора. Нет правовой нормы, которая бы устанавливала, что при выходе из профсоюза на работника перестают действовать гарантии, установленные Коллективным договором, который заключен в период работы этого работника у нанимателя и в момент нахождения его в профсоюзе (Данилевич работал в БГУ на момент заключения Коллективного договора в 2019 и был членом профсоюза, следовательно, в тот момент Коллективный договор заключался и от его имени, поэтому распространяется на него, что подтверждается частью 1 ст. 365 ТК).
Соглашение, заключенное между Министерством образования Республики Беларусь и Белорусским профсоюзом работников образования и науки на 2019-2022 (п. 31.11), устанавливает такую же обязанность БГУ, как и в Коллективном договоре, то есть обязанность продлить трудовые отношения с Данилевичем до истечения 5-летнего срока контракта, то есть до мая 2024.

В ст. 365 Трудового кодекса Республики Беларусь также говорится, что Коллективный договор в части гарантий распространяется на всех работников, даже независимо от того, работали ли они у нанимателя в момент заключения Коллективного договора. Это подтверждается частью 4 Разъяснения №4-1-11/2945п/08-02-02/277 Министерства труда и социальной защиты совместно с Федерацией профсоюзов Беларуси 21.10.2020. Кроме того, в этом Разъяснении сказано: “нормы коллективного договора распространяются на всех работников - членов профсоюза, состоящих в трудовых отношениях с нанимателем на дату его подписания”. При этом ни в законе, ни в Коллективном договоре БГУ нет норм, которые бы устанавливали, что в случае утраты профсоюзного членства действие Коллективного договора на работника, от имени которого он заключен, прекращается. Напротив, в соответствии с п. 1.9 Коллективного договора он распространяется на Нанимателя, всех основных работников БГУ, от имени которых он заключен. То есть подчеркивается, что единственный юридический факт, обусловливающий распространение Коллективного договора на работника - это членство в профсоюзе на момент заключения Коллективного договора.

Кроме того, в силу п. 7 контракта между Нанимателем (БГУ) и Данилевичем от 11.04.2019 “наниматель обязан обеспечивать соблюдение законодательства о труде, условий, установленных Коллективным договором, соглашением, иными локальными нормативными правовыми актами.

Помимо довода о том, что Коллектвиный договор не распространялся на Данилевича по причине его выхода из профсоюза, на возражения Истца, представители БГУ заявили, что право на продление трудовых отношений, закрепленное в Коллективном договоре, не является социальной гарантией работников, а соответственно, обязанность продлить трудовые отношения не распространяется на всех работников университета.

Среди причин увольнения, названных БГУ на суде:

• отсутствие потребности в таком сотруднике, как Данилевич
• невозможность обеспечить его достаточной работой (нагрузкой)
• в результате пересмотра рабочих (учебных) планов специализации, уменьшение планируемого количества набираемых в БГУ студентов.
• по словам декана факультета международных отношений Е.А. Достанко, дисциплину «Международный коммерческий арбитраж» убрали из учебного плана «для повышения качества образования»
• по словам заведующей кафедрой С.М. Ананич, курс международного коммерческого арбитража убрали, потому что «как показал опрос работодателей, необходимости в углубленном изучении этого курса нет»

Как пишет Дмитрий Лаевский, при перечислении представителями БГУ причин увольнения, в зале суда у присутствующих появились улыбки, на что судья Гусакова заявила, что улыбка - это нарушение порядка, за которое слушатель будет удален из зала.
При этом судья по собственной инициативе вызывала свидетелей со стороны ответчика (декана Факультета международных отношений БГУ Е.А.Достанко и завкафедрой международного права С.М.Ананич), что идет вразрез с принципом состязательности.

Стороной Истца было отмечено, что изложенные БГУ мотивы подпадают под сокращении штата, значит, университет должен был соблюсти процедуру и гарантии, установленные для сокращения штата, например, выплату выходных пособий и компенсации, чего сделано не было.

К тому же, как выяснилось в ходе суда, штатная единица доцента, которую занимал Данилевич, осталась и не была сокращена. Основные дисциплины, которые преподавал Данилевич, остались («Международный коммерчески арбитраж» занимал менее 10% рабочей нагрузки адвоката в университете). Ко всему прочему, он преподавал на 3 и 4 курсах, а потому уменьшение набора студентов на 1 курс никак не могло повлиять на работу доцента.

Судья: «Вы полагаете целесообразным восстановление Данилевича на работе?»

С.М. Ананич: «С учётом всех обстоятельств – нет».

Завершает Дмитрий Лаевский рассказ о суде своей оценкой увольнения: “В данном случае прозвучавшие в суде обстоятельства говорят о том, что вовсе не в отсутствии нагрузки причина увольнения (ведь можно было элементарно перевести человека на меньшую ставку), а в том, что избавились от конкретного человека. А раз к Данилевичу претензий по качеству работы не было, то значит, избавлялись по причинам, не связанным с профессиональными качествами, а это - дискриминация”.