Психологическое состояние

Работать юристу очень тяжело психологически. Работа всегда связана с правом. Один мой знакомый адвокат еще до событий 2020 любил шутить, когда клиент рассказывал ему свое видение ситуации, не подтвержденное документами «Право – это очень точная наука, гораздо точнее физики и тут все должно быть подтверждено документально».

Так вот после 2020 это совсем не так. Сначала мы искали дно в отношении политических процессов, потом поняли, что его не найти. Спустя какое то время мы поняли, что дна нет и в любых других процессах связанных с государством. В такой ситуации работа юриста все более обесценивается. Сложнее и самим работать над проектами, сложнее и клиентам доказывать важность правильного оформления документов и привлечения юристов.

Из позитива – все еще существует возможность себя раскрыть на выступлениях, вебинарах, там, где чувствуешь обратную связь и благодарность слушателей.

В последнее время все сложнее общаться в профессиональном плане – очень много кто из юристов уехал за границу или лишен возможность продолжать профессиональную практику, а несколько знакомых сидят. В таких ситуация – спасением являются профессиональные конференции, где можно пожать руку, обняться с давними знакомыми, или чаты в телеграмме на профессиональные темы.



Работа и клиенты

Работать стало сложнее. Бытует мнение, что юристу все хорошо – независимо от состояния бизнеса он всегда найдет работу – не на регистрации, так на ликвидации и на взыскании долгов. Но это не так.

Во-первых, ситуация «иногда не до законов» реально обесценила работу юристов. Действия государственных органов, блокирующих развитие бизнеса, и однобокое толкование законодательства (в том числе показательные «посадки» за превышение цен, «добровольная» уплата штрафов и налоговых доначислений, чтобы не получить уголовное преследование и т.д.) делает бесполезной работу юристов, когда бизнес понимает, что все зависит не от юриста, а от позиции государственного органа, а позиция государственного органа всегда направлена исключительно на защиту интересов государства, а не на реальное выяснение ситуации и развитие бизнеса.

Во-вторых, клиенты всегда гораздо лучше платят за «позитивные кейсы» (сопровождение заключения новых контрактов, инвестиционные проекты, регистрация в ПВТ), чем за «негативные кейсы» (ликвидация, взыскание долгов). Оно и понятно: когда ты видишь, что твой бизнес развивается, легче расставаться с деньгами – ты их заработаешь.

В-третьих, всегда наиболее платежеспособными были иностранные клиенты, холдинговые компании и ИТбизнес. И те, и другие либо уходят из Беларуси, либо сворачивают свой бизнес.

Каждый раз законодатель подкидывает новые идеи, когда работать становится все тяжелее и тяжелее, например, после постановления №713 о ценообразовании несколько компаний-импортеров, которых мы обслуживали, решили уйти с рынка после указа о введении 25% сбора при продаже долей участников из недружественных государств, несколько сделок, которые мы сопровождали или планировали сопровождать, приостановились.



Аттестация юристов и лицензирование

Первая половина 2023 года среди лицензиатов прошла под знаком аттестации.

Экзамен – с одной стороны понятный и известный для тех, кто знаком с адвокатским экзаменом, или для тех, кто застал аттестацию юристов лет десять назад, – тестирование и устный экзамен.

Но в программу для сдачи экзамена включили с одной стороны уйму вопросов, которые юрист-хозяйственник не то, что может не знать, но и которые он не имеет право применять – в программу включены вопросы по ХПК и ГПК, хотя практиковать в судах прямо запрещено юристам-хозяйственникам, в программу включено уголовное право, хотя оно, опять же, запрещено к практике юристам-хозяйственникам, в программу включено конституционное право, хотя оно никак не используется на практике. На устные вопросы опять же попадались те, которые никогда не использовались в практике юристами-хозяйственниками – было много по процессам, было уголовное право, из конституционного было очень популярно ВНС, но даже из трудового и гражданского права было много вопросов, не применимых к практике: «государственные объединения», «наследство», «коллективные трудовые споры».

Тестирование построено исключительно на тренировке памяти, нужно знать все основания для отказа в возбуждении производства, принятии иска, оставлении без движения, права и обязанности приостановить производства, причем по обоим кодексам, где эти основания различались. В тестировании были вопросы и по санкциям в административном процессе, и по органам, которые уполномочены рассматривать дела; очень много вопросов по срокам, были вопросы по основаниям освобождения от уголовной ответственности. В общем, тренировка памяти – и не более того. Все то, что любой юрист мог бы найти за 5 минут, так как очевидно, в каком акте находится и очень легко ищется по поиску ответ, нужно было учить наизусть.

Устный экзамен – вообще непредсказуемость. Многие говорили, что были уверены в положительной сдаче, а получили 3 (этого недостаточно), другие говорили о том, что их коллеги рассказывали неуверенно и получали 4 (этого уже достаточно). У многих сложилась уверенность в необъективности комиссии.

Многие обсуждали процесс сдачи экзаменов в других странах, или даже в Беларуси, на налогового консультанта, когда можно пользоваться литературой и решать практические задачи. Но надо понимать, что экзамен на юриста, да и на адвоката, сейчас в Беларуси полностью соответствует уровню тех задач, которые ставятся перед лицензирующим органом. Лицензирующий орган не ставит перед собой целью проверить профессиональные знания кандидатов. Цель Минюста – создать неуверенность каждого в своей возможности сдать экзамен и иметь возможность в любой момент манипулировать людьми через лишение аттестата (или адвокатской лицензии).

Юристы очень сплотились в 2023, когда нужно было сдавать экзамен, создавались чаты, где юристы обменивались информаций, делали совместные конспекты, записывали аудио с правилами профессиональной этики (которые, как и Закон о лицензировании, нужно было знать наизусть) и делились этой информацией.

К сожалению, это не помогало, потому что даже сдав тест на 20 баллов из 20 , всегда оставался устный экзамен, результат которого всегда зависел от субъективного мнения комиссии.

Средний результат сдачи экзаменов 30%. Учитывая, что часть юристов на экзамен вообще не пошла, рынок сузился раз в шесть или больше (на сегодня аттестованных юристов чуть больше 300, хотя до аттестации рынок оценивался в 2-3 тысячи).



Мысли о будущем

Нужно смотреть вперед. Нужно развиваться, получать другие навыки, чтобы быть готовым поменять профессию или уехать за границу. Кто не хочет развиваться или уезжать – нужно быть готовыми затянуть пояса, чтобы выжить в условиях уменьшения потока клиентов и снижении цен на юридические услуги.

Дна не будет.