Итак, КПЧ
вынес соображение по жалобе гомельчанина, обвиненного по ставшей уже «народной» статье 19.11 КоАП [во время рассматриваемых событий— ст. 17.11 КоАП] («Распространение, изготовление, хранение, перевозка информационной продукции, содержащей призывы к экстремистской деятельности или пропагандирующей такую деятельность»). В ноябре 2016 года, по прошествии нескольких дней с момента признания ресурса **** «экстремистским» в Беларуси, молодой человек сделал репост материала "Маразм и показушная «почесть погибшим в войне» в столичной гимназии", опубликованного данным ресурсом, на площадке ВКонтакте. В 2017 году данный пост заметили сотрудники правоохранительных органов, заявителя обвинили в распространении «экстремистских материалов» и присудили штраф. Гомельчанин предпринял безуспешную попытку обжаловать это решение, требуя отдельной оценки именно распространенного материала, поскольку суд признал весь ресурс «экстремистским», основываясь на другой статье, после чего обратился в КПЧ с жалобой на нарушение статьи 19 Пакта (свобода выражения мнений). Комитет согласился с заявителем и установил нарушение.
1. Рассматривая жалобу гомельчанина, КПЧ отметил, что суд Центрального района г. Минска, решением которого все материалы ресурса **** были признаны «экстремистскими», не оценил содержание именно той статьи, которую распространил заявитель. Это нарушает часть стандарта о недопустимости тотальной блокировки какого бы то ни было ресурса ввиду очевидной
непропорциональности такой меры. Правомерные ограничения, как правило, следуют из адекватной оценки содержания конкретного материала — и принятия мер только в его отношении.
2. Кроме того, констатируя нарушение Беларусью статьи 19 Пакта, Комитет обратил внимание и на то, что Гомельский областной суд, рассматривая апелляцию заявителя, не внял просьбе провести индивидуализированную оценку той статьи, которая стала основанием для привлечения к ответственности. В этой связи КПЧ отметил:
«Даже если примененное к заявителю наказание предусматривалось национальным законодательством, государство-участник должно было доказать, что оно были необходимым для достижения одной из легитимных целей, изложенных в пункте 3 статьи 19. <...> Тем не менее, государство-участник не привело никаких конкретных причин, связанных с заявителем, обусловливающих необходимость применения именно таких ограничений. <...> 7.8 В частности, Комитет отмечает, что в судебных решениях не содержится никакой индивидуальной оценки обстоятельств дела заявителя, равно как отсутствуют следующие соображения: в связи с чем осуждение и наложение штрафа были необходимыми и наименее интрузивными среди мер, к которым государство могло прибегнуть для реализации одной из легитимных целей..» Данное соображение вынесено по фактическим обстоятельствам 2016-2017 гг. Как дело обстоит сейчас? Соответствует ли существующее регулирование международным обязательствам государства в области прав человека?