Итоги 136 сессии КПЧ ООН: борьба с произвольной трактовкой экстремизма, 5 соображений в отношении Беларуси
публиковано 4 апреля 2023 года
24 марта завершилась очередная сессия Комитета по правам человека ООН. Пока мы ожидаем результатов работы членов Комитета (отслеживать их можно по данной ссылке), предлагаем взглянуть на предыдущую — 136-ю — сессию, вынесенные на ней соображения (среди десятков вынесенных соображений восемь касаются Беларуси), рассмотренные доклады государств и другие итоги ее проведения.
Обратите внимание
Республика Беларусь денонсировала Факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах (Пакт), лишив тем самым своих граждан возможности защитить гарантируемые Пактом права перед Комитетом по правам человека (КПЧ). Тем не менее, Пакт продолжает действовать, его положения в полном объеме входят в корпус добровольно принятых международных обязательств Беларуси по защите прав человека.
Доклады государств по претворению в жизнь гарантируемых Пактом прав и списки вопросов к ним
Выполняя требования статьи 40 Пакта, государства предоставляют Комитету доклады о принимаемых ими мерах по выполнению своих обязательств в соответствии с Пактом (КПЧ рассмотрел пятый периодический доклад Беларуси в 2018 году и принял по нему заключительные замечания. В декабре 2022 года Комитет получил Промежуточный альтернативный доклад беларусских правозащитников, посвященный исполнению Беларусью своих обязательств по Пакту в сложный период с 2018 до 2022 год включительно).
В ходе 136-й сессии Комитет принял и рассмотрел доклады Кыргызстана, Никарагуа, Российской Федерации, Филиппин, Эфиопии и Японии.
Не вдаваясь в подробности реализации прав человека во всех названных государствах, отметим лишь тенденцию, которая является актуальной и для Беларуси. Третий периодический доклад Кыргызстана Комитету, в соответствии с правилами процедуры, также сопровождается заключительными замечаниями, в которых члены КПЧ, в числе других вопросов, отметили свою обеспокоенность по поводу наличия в законодательстве государства «антитеррористических» и «антиэкстремистских» мер при том, что сами ключевые определения — включая дефиницию «экстремизма» — являются абстрактными, расплывчато сформулированными. Законодательство Кыргызстана не предусматривает гарантии, позволяющей не допускать использование мер по борьбе с экстремизмом и терроризмом в целях ограничения законной реализации прав и свобод граждан. Похожая тенденция наблюдается и в Беларуси; анализ тенденций, связанных с применением «антиэкстремистского» законодательства для подавления инакомыслия и пресечения осуществления законных прав и свобод можно, в частности, найти здесь и здесь.
Рекомендация Комитета Кыргызстану заключается в предложении уточнить широкие, абстрактные определения, дополнить дефиниции терроризма и экстремизма элементом прямого подстрекательства или применения насилия. Члены Комитета также отмечают, что антитеррористическое законодательство должно соответствовать принципам правовой определенности, предсказуемости и пропорциональности.
Те же замечания и обеспокоенность отражены в заключительных замечаниях Комитета к периодическому докладу России.
Комитет также берет на себя задачу по составлению списков конкретных вопросов, на которые государствам следует ответить при подаче следующего периодического доклада. В рамках 136-й сессии Комитета были разработаны подобные вопросы для Венесуэлы, Ирана и Кувейта.
Как бы Беларуси не хотелось обвинить КПЧ в предвзятости и несправедливом отношении к рассматриваемым индивидуальным обращениям (что означает в результате фактический отказ от выполнения части своих обязательств по Пакту в плане соблюдения и компенсации нарушений прав человека), кажется, денонсацией Факультативного протокола тут не обойдется. Как видно из представленных выше рассматриваемых вопросов, даже в условиях отсутствия у беларусов механизма обращения в КПЧ, Беларусь обязана предоставлять периодические доклады о ситуации с правами человека в орган ООН. Очевидно, что оценка уровня соблюдения прав человека в Беларуси, представленная в докладе, будет сильно отличаться от реальности, поэтому помимо предоставления доклада, государство должно будет ответить и на вопросы Комитета, основанные на независимо предоставленной информации, равно как и отреагировать на данные ему рекомендации.
В ходе 136-й сессии Комитет принял и рассмотрел доклады Кыргызстана, Никарагуа, Российской Федерации, Филиппин, Эфиопии и Японии.
Не вдаваясь в подробности реализации прав человека во всех названных государствах, отметим лишь тенденцию, которая является актуальной и для Беларуси. Третий периодический доклад Кыргызстана Комитету, в соответствии с правилами процедуры, также сопровождается заключительными замечаниями, в которых члены КПЧ, в числе других вопросов, отметили свою обеспокоенность по поводу наличия в законодательстве государства «антитеррористических» и «антиэкстремистских» мер при том, что сами ключевые определения — включая дефиницию «экстремизма» — являются абстрактными, расплывчато сформулированными. Законодательство Кыргызстана не предусматривает гарантии, позволяющей не допускать использование мер по борьбе с экстремизмом и терроризмом в целях ограничения законной реализации прав и свобод граждан. Похожая тенденция наблюдается и в Беларуси; анализ тенденций, связанных с применением «антиэкстремистского» законодательства для подавления инакомыслия и пресечения осуществления законных прав и свобод можно, в частности, найти здесь и здесь.
Рекомендация Комитета Кыргызстану заключается в предложении уточнить широкие, абстрактные определения, дополнить дефиниции терроризма и экстремизма элементом прямого подстрекательства или применения насилия. Члены Комитета также отмечают, что антитеррористическое законодательство должно соответствовать принципам правовой определенности, предсказуемости и пропорциональности.
Те же замечания и обеспокоенность отражены в заключительных замечаниях Комитета к периодическому докладу России.
Комитет также берет на себя задачу по составлению списков конкретных вопросов, на которые государствам следует ответить при подаче следующего периодического доклада. В рамках 136-й сессии Комитета были разработаны подобные вопросы для Венесуэлы, Ирана и Кувейта.
Как бы Беларуси не хотелось обвинить КПЧ в предвзятости и несправедливом отношении к рассматриваемым индивидуальным обращениям (что означает в результате фактический отказ от выполнения части своих обязательств по Пакту в плане соблюдения и компенсации нарушений прав человека), кажется, денонсацией Факультативного протокола тут не обойдется. Как видно из представленных выше рассматриваемых вопросов, даже в условиях отсутствия у беларусов механизма обращения в КПЧ, Беларусь обязана предоставлять периодические доклады о ситуации с правами человека в орган ООН. Очевидно, что оценка уровня соблюдения прав человека в Беларуси, представленная в докладе, будет сильно отличаться от реальности, поэтому помимо предоставления доклада, государство должно будет ответить и на вопросы Комитета, основанные на независимо предоставленной информации, равно как и отреагировать на данные ему рекомендации.
Индивидуальные сообщения
На данной сессии Комитет рассмотрел несколько десятков индивидуальных сообщений в отношении Дании (Discrimination based on disability + высылка), России, Нидерландов, Словении, Испании, Латвии, Азербайджана и других государств, включая 8 сообщений, касающихся Беларуси, из которых по 5 были вынесены полноценные соображения. Представляется, что необходимость предоставлять позицию государства-ответчика и «расшевелило» чиновников на ускорение процесса денонсации, ведь законопроект «О денонсации Республикой Беларусь Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах» был принят депутатами 12 октября 2022 года – всего лишь спустя 2 дня после начала 136-ой сессии КПЧ (даты 10.10.2022-04.11.2022).
Факт нежелания отчитываться за невыполненные рекомендации международного органа подтверждается и транслируемой позицией Беларуси: государство поначалу направляло свои возражения против жалоб, то есть участвовало в состязательной процедуре, как это и предусмотрено Протоколом. На рубеже нулевых и десятых годов вдруг появилась концепция отказа от переписки с КПЧ. После того, как в 2012 году был введен пост спецдокладчика Совета по правам человека по Беларуси (в том числе и по той причине, что государство отказывается от сотрудничества с органами ООН) начался период, когда Беларусь опять стала направлять свои возражения на индивидуальные сообщения. Хотя, отношение к итоговым соображениям КПЧ вряд ли изменилось: государство фактически так и не исполнило ни одно и них, ссылаясь на рекомендательный характер.
Какие бы уничижительные тексты о КПЧ ни публиковались в государственных СМИ, как бы ни восхвалялось решение денонсировать Факультативный протокол и лишить граждан права обжаловать нарушения своих прав (а в интерпретации сотрудников гос-СМИ: «ретранслировать буйные фантазии [беларусской оппозиции] на уровень ООН … для сочувствия страданиям по несостоявшимся пикетам»), эти же гос-СМИ признают и «поток» жалоб в КПЧ, который «хлынул после 2020 года». Связать причины денонсации и фронт работ, который предстоит государственным юристам, составляющим ответ на запрос КПЧ по жалобе граждан, несложно.
Два соображения, вынесенные на 136 сессии КПЧ, — соображения по жалобам Николая Дедка и Виктории Федоровой — мы уже рассматривали здесь и здесь. Два соображения по жалобам Геннадия Федынича и Георгия Грыка посвящены свободе выражения мнений и праву на мирные собрания, гарантируемым статьями 19 и 21 Пакта. Вынося соображения по схожим обстоятельствам (оба заявителя в разное время провели несанкционированное пикетирование и были оштрафованы), Комитет подчеркнул:
- организаторы массового мероприятия вправе самостоятельно выбирать место для его проведения в пределах видимости и слышимости своей целевой аудитории — при этом ограничиваться это право может лишь в соответствии с общими требованиями статьи 21 — в соответствии с законом и требованиями необходимости как их толкует Комитет. В деле Геннадия Федынича власти так и не смогли продемонстрировать, каким образом его участие в мирном протесте — пусть и несанкционированном — вступило в противоречие с конституционными правами и свободами других лиц.
- назначение обоим заявителям штрафа за участие в несанкционированном митинге или пикетировании является непропорциональной мерой, необходимость которой государство так и не смогло обосновать, потому в обоих случаях было установлено нарушение права на свободное выражение мнения.
Еще одно соображение, вынесенное по ряду схожих жалоб беларусов, среди которых — общественный активист, член Объединенной гражданской партии Владимир Кацора, активисты Василий Поляков и Валерий Климов, посвящено последовательности беларусских государственных органов в отказе предоставлять разрешение на проведение массовых мероприятий. В вынесенном соображении Комитет напомнил о праве организаторов мероприятия свободно выбирать площадки для его проведения, быть при этом в пределах видимости и слышимости своей целевой аудитории, а также о том, что, ограничивая граждан в данных правах, компетентные органы должны проверять применяемые меры на соответствие прописанным в Пакте легитимным целям (защита общественного порядка, интересов других лиц, и т.д.), законность и пропорциональность подобных ограничений. Применяя стандарты к беларусским реалиям, Комитет отметил, что государственные органы не обосновывают запрет на проведение мероприятий с точки зрения указанных целей, не рассматривают менее суровые меры и альтернативы, позволяющие гражданам все же реализовать свободу выражения мнений и право на мирные собрания, в связи с чем вновь были установлены нарушения статей 19 и 21 Пакта.
Факт нежелания отчитываться за невыполненные рекомендации международного органа подтверждается и транслируемой позицией Беларуси: государство поначалу направляло свои возражения против жалоб, то есть участвовало в состязательной процедуре, как это и предусмотрено Протоколом. На рубеже нулевых и десятых годов вдруг появилась концепция отказа от переписки с КПЧ. После того, как в 2012 году был введен пост спецдокладчика Совета по правам человека по Беларуси (в том числе и по той причине, что государство отказывается от сотрудничества с органами ООН) начался период, когда Беларусь опять стала направлять свои возражения на индивидуальные сообщения. Хотя, отношение к итоговым соображениям КПЧ вряд ли изменилось: государство фактически так и не исполнило ни одно и них, ссылаясь на рекомендательный характер.
Какие бы уничижительные тексты о КПЧ ни публиковались в государственных СМИ, как бы ни восхвалялось решение денонсировать Факультативный протокол и лишить граждан права обжаловать нарушения своих прав (а в интерпретации сотрудников гос-СМИ: «ретранслировать буйные фантазии [беларусской оппозиции] на уровень ООН … для сочувствия страданиям по несостоявшимся пикетам»), эти же гос-СМИ признают и «поток» жалоб в КПЧ, который «хлынул после 2020 года». Связать причины денонсации и фронт работ, который предстоит государственным юристам, составляющим ответ на запрос КПЧ по жалобе граждан, несложно.
Два соображения, вынесенные на 136 сессии КПЧ, — соображения по жалобам Николая Дедка и Виктории Федоровой — мы уже рассматривали здесь и здесь. Два соображения по жалобам Геннадия Федынича и Георгия Грыка посвящены свободе выражения мнений и праву на мирные собрания, гарантируемым статьями 19 и 21 Пакта. Вынося соображения по схожим обстоятельствам (оба заявителя в разное время провели несанкционированное пикетирование и были оштрафованы), Комитет подчеркнул:
- организаторы массового мероприятия вправе самостоятельно выбирать место для его проведения в пределах видимости и слышимости своей целевой аудитории — при этом ограничиваться это право может лишь в соответствии с общими требованиями статьи 21 — в соответствии с законом и требованиями необходимости как их толкует Комитет. В деле Геннадия Федынича власти так и не смогли продемонстрировать, каким образом его участие в мирном протесте — пусть и несанкционированном — вступило в противоречие с конституционными правами и свободами других лиц.
- назначение обоим заявителям штрафа за участие в несанкционированном митинге или пикетировании является непропорциональной мерой, необходимость которой государство так и не смогло обосновать, потому в обоих случаях было установлено нарушение права на свободное выражение мнения.
Еще одно соображение, вынесенное по ряду схожих жалоб беларусов, среди которых — общественный активист, член Объединенной гражданской партии Владимир Кацора, активисты Василий Поляков и Валерий Климов, посвящено последовательности беларусских государственных органов в отказе предоставлять разрешение на проведение массовых мероприятий. В вынесенном соображении Комитет напомнил о праве организаторов мероприятия свободно выбирать площадки для его проведения, быть при этом в пределах видимости и слышимости своей целевой аудитории, а также о том, что, ограничивая граждан в данных правах, компетентные органы должны проверять применяемые меры на соответствие прописанным в Пакте легитимным целям (защита общественного порядка, интересов других лиц, и т.д.), законность и пропорциональность подобных ограничений. Применяя стандарты к беларусским реалиям, Комитет отметил, что государственные органы не обосновывают запрет на проведение мероприятий с точки зрения указанных целей, не рассматривают менее суровые меры и альтернативы, позволяющие гражданам все же реализовать свободу выражения мнений и право на мирные собрания, в связи с чем вновь были установлены нарушения статей 19 и 21 Пакта.
